В эфире телеканала “Беларусь 1” раскрыли новые факты трагедии 22 марта 1943 года в Хатыни, сообщает БЕЛТА.
На палачей Хатыни вышли в 1970-е следователи УКГБ по Гродненской области. Они занимались расследованием преступлений нацистов, тех, кто сжигал деревни и убивал людей.
Из Гродно были направлены запросы в несколько областей Украины и Прибалтики. Первым вышли на Лакусту. Он жил в Донецке. Его арестовали 1 апреля 1973 года. В этот же день в 12.30 начался первый допрос. Затем его перевезли в Гродно. Сюда же постепенно доставили еще четверых обвиняемых. До суда они находились в гродненской тюрьме №1.
Дело на карателей Хатыни было заведено к 40-летию трагедии – 21 марта 1973 года. Уроженец Черновицкой области Украины Григорий Лакуста работал в тресте “Донецкшахтострой”.
“Он возглавлял бригаду плотников. Бригада 35 человек. Он тренировал футбольную команду управления, которая занимала первые места на районных, областных соревнованиях, детскую футбольную команду”, – рассказал в телеэфире историк спецслужб Александр Кислицкий.
У Лакусты были две дочери: Надежда работала диспетчером горгаза в городе Докучаевске, а Людмила была студенткой Донецкого университета.
“К нам в кабинет вскакивает молодая девушка. Папа, а где ты был в годы войны? Я до сих пор не знала, что ты служил у гитлеровцев. Он молча махнул головой. Она развернулась от нас, от стола и к окну и пыталась рвануть вниз”, – вспоминает сотрудник УКГБ Беларуси по Гродненской области (1957-1988 гг.), полковник в отставке Евгений Далидович.
Вторым взяли Курку. Он жил на родине, в селе Великая Горожанка Львовской области. Работал в колхозе. У него было двое детей – сын и дочь. Четыре брата, один из которых, Иван, был охранником театра оперы и балета во Львове. Две сестры – пенсионерки.
“Когда проводили дознания, Лакуста не опознал одного. Уже к концу оформляют документы. Он говорит: пусть он встанет. Этот встал. Пусть пройдет. Он пошел. Так это ж Курка”, – рассказал подполковник в отставке Игнатий Ярошевич.
В октябре одного за другим арестовали Сахно, Кнапа и Лозинского. Кнап и Лозинский жили во Львовской области, Сахно – в Куйбышеве. Всех доставили в Гродно. Следствие продолжалось до 29 декабря 1973 года.
Из пятерых обвиняемых в Хатынь возили только Лакусту. На месте бывшей деревни Лакуста увидел бетонные обелиски в виде печной трубы и открытые настежь калитки на месте домов, которых нет. Их сжег Лакуста вместе с остальными служащими 118-го полицейского украинского батальона. В последний раз, когда здесь был обвиняемый, он слышал крики, плач людей и автоматные очереди. В 1973-м году каждые 30 секунд тишину прерывал звон колокола. Лакуста не проронил ни слова.
Поскольку Лакуста, Курка, Кнап, Лозинский и Сахно до службы в 118-м полицейском украинском батальоне были гражданскими лицами, их дело рассматривал Гродненский областной суд. Приговор огласили 15 марта 1974 года.
“Областной суд приговорил их всех к расстрелу, кроме Сахно. А потом Верховный Суд заменил. Оставил высшую меру наказания только Лакусте”, – уточнил Евгений Далидович.
В 1974-м по вновь открывшимся обстоятельствам было заведено уголовное дело на Мелешко – командира взвода 118-го батальона.
“Не думайте, что они так просто все это рассказывают. Это все надо вытягивать. Допросы таких людей – это все очень трудоемкая работа. Когда они уже начинают говорить, их не надо перебивать, дать выговориться”, – отмечает Игнатий Ярошевич.
Уголовное дело 26615 по обвинению Мелешко Василия Андреевича состоит из 12 томов. Что интересно – свидетелем по делу приходит Васюра.
“В этот же день из рассказа командира батальона Смовского мне стало известно, что полицейские нашего батальона участвовали в расстреле и уничтожении граждан деревни Хатынь. Я в этой операции участия не принимал и подробностей не знаю. Командир роты Винницкий говорил, что в этой расправе особенно отличились Мелешко, Лукович, Лакуста, что они там беспощадно, садистски действовали, – следует из показаний свидетеля Григория Васюры. – Эти беспощадность, садизм выразились в уничтожении мирного населения. Обреченных загнали в сарай и подожгли его, а когда люди стали кричать и пытались выбежать из сарая, их расстреливали из всех видов оружия”.